Про отношение к жизни
Прежде всего, мне повезло. Ведь я, в сущности, никогда не нуждался в зарабатывании на жизнь. Мне кажется, что трудиться, чтобы себя обеспечить, довольно глупо с экономической точки зрения. Надеюсь, однажды наступит день, когда людям не нужно будет работать. Мне, благодаря везению, напрягаться не пришлось. В какой-то момент я понял, что не стоит слишком загружать жизнь, взваливать на себя чрезмерные заботы: жену, детей, дом за городом, автомобиль… К счастью, я понял это достаточно рано, и это позволило мне пожить холостяком, получая куда больше удовольствия, чем если бы я сталкивался со всеми обычными сложностями жизни. Собственно, это самое главное, и поэтому я считаю себя очень счастливым человеком.
Про искусство
А вот слово «искусство», напротив, мне очень интересно. Как я слышал, оно происходит из санскрита и означает «делание».
Первая известная картина
Про живопись
Я существовал немного в стиле монмартрской богемы, для которой жить, рисовать, быть художником было чем-то само собой разумеющимся и ничего особенного не значило. В какой-то степени так происходит и сейчас: занимаешься живописью просто потому, что хочешь быть свободным, не ходить в контору каждое утро.
Картина, которая не шокирует, не стоит приложенного труда.
Про отношение с окружающими людьми
Я сказал себе: «Что ж, коли так, нет смысла вступать ни в какую группу — надо рассчитывать только на себя и действовать в одиночку».
Примирить Искусство с Народом — это просто красивая чепуха! Да мне было просто плевать на этот контакт с народом.
Про сетчаточность
Мне хотелось не зацикливаться на сетчаточном языке. Всё становилось концептуальным, то есть начинало зависеть не от сетчатки, а от других вещей.
Про вкус
Вкус — привычка. Повторение чего-то, однажды принятого. Если делаешь одно и то же несколько раз, это становится «в твоем вкусе». Хорош он или плох, не важно, вкус есть вкус.
Про смерть живописи
Видите ли, я считаю, что живопись умирает. Картина умирает после сорока — пятидесяти лет жизни, потому что в ней не остается свежести. И скульптура умирает. Это мое маленькое «Дада»; со мной в этом никто не соглашается, но мне всё равно. Мне кажется, что картина спустя какое-то количество лет умирает, как и человек, который ее создал; после этого она становится частью истории искусства.